Нищий принц - Страница 28

Не желая отвечать на этот вопрос, я задала встречный:

— И ты не побоялся воспользоваться помощью Крутова снова? После того, как он подвел тебя в столь важном деле?

— Я не уверен, что это его вина, киллер, которому он поручил убить тебя, погиб в перестрелке. Да и потом, он не знает, для чего понадобилось выдавать меня за мертвеца. Может, он посчитал, что я хочу слинять от вас всех навсегда. Ему это в любом случае выгодно. Судя по тому, что ты здесь, в его охотничьем домике, а Макс остался у себя на даче, Крутов все правильно сделал . — (Вот оно что! Значит, пока я была без сознания, меня перевезли куда то в другое место.) — А как ты нас нашел, мы вроде прятались?…

— Тоже мне тайное убежище! Да я уверен был, что Макс туда полетит. Поставил ему жучка на всякий случай, так для проформы. А на дачке все приготовили, подсыпали снотворное в коньяк и «Мартини» .

— А если бы мы пить не стали?

— Не смеши. Если есть бутылка, ты ее не пропустишь, ну а вообще есть и другие методы, газ, например.

— Ясно. Значит Максим тоже в плену. Здорово. Его ты тоже планируешь убить?

— Нет, — с досадой признался Костик. — Его придется оставить. Во всяком случае, придется очень постараться. Твой братец, в отличии от тебя, человек нужный. Те, кто связывается с ним, долго не живет. Если из-за меня пострадают интересы криминальных авторитетов, то никакие деньги не спасут. На устранение Макса я пойду только в том случае, если ты своим поведением не дашь мне другого выхода.

— Чудно, если он такой крутой, то чего же тебя гниду терпел столько времени? — Искренне удивилась я.

— Он не бандит, коммерческие дела пытается без крови решать. Я не мешал ему работать, тебя не трогал с твоими любовниками, только с разводом тянул и все. Бешеный он, правда. Вот если бы увидел сестричку в синяках, мог на месте пристрелить… По мокрому у них Павел в основном. Мне как доложили, что ты с ним шашни закрутила, я струхнул, признаюсь тебе прямо. Ему человека пристрелить легче, чем букетом любимую порадовать. От нервов даже попытался взорвать тебя вместе с этим убийцей в машине. Жаль, вы оба остались живы. Это, кстати, тоже заставило меня поторопиться. После выхода из больницы Павлик не стал бы проводить долгого следствия.

— Но ведь Максим, если останется жив, узнает о пропаже денег со счетов, ни за что не простит тебе этого.

— Ну, это я продумал. — Довольно захихикал Костик. — Он не станет мне мстить. Во-первых, я мертв. А во-вторых он пребывает в полной уверенности, что денежки у него стянула родная сестричка. Ты привезла его на дачу, опоила снотворным. Потом он много раз мог убедиться, что в плену только он, а ты разгуливаешь свободно, смеешься и чувствуешь себя превосходно. Даша в твоих тряпках во всю старалась показать ему, что вы по разные стороны баррикады. ( Так вот зачем они забрали у меня одежду! ) — Он сентиментальный дурак, твой братец. И слишком тебя любит. Докажи, что и тебе он небезразличен. Отдай деньги, и парень останется жив.

— Но Даша в тюрьме, с ее шрамами и всем остальным, все станет ясно… — Пыталась ухватиться я за соломинку. Мне стало жутко от таких откровений. Козыри перед жертвой выкладываются только в одном случае, если она обречена. При таком раскладе меня просто невозможно оставить в живых. Иначе подставлять меня просто бессмысленно. Я в любой момент поведаю «брату» правду.

— Я предусмотрел и этот вариант. Любой, даже самый гениальный план иногда дает сбой. Дарья должна в случае неудачи твердить, что ее наняла ты, и требовать адвоката. Она, конечно, дура и расколется непременно, но немного времени у нас есть. Я предупредил Крутова, он найдет достойного «адвоката» для нашей подопечной.

— Неужели и тюремные стены не спасают от киллеров? — Изумилась я.

— Деньги рушат любые стены, тебе ли этого не знать, солнце мое?

Я встала с кровати и подошла к столу. После долгих раздумий я сказала.

— Ты очень умный и дальновидный. Но если я не отдам тебе свои деньги? Тогда ведь все летит к черту?

— Это слабое место в моих расчетах. Особенно теперь, когда Дарья в тюрьме. Наверное, придется вывезти тебя за границу.

— Я не поеду, ты же не потащишь меня в самолет волоком?

— Тогда придется уничтожить тебя и твоего брата. — Печально признался Костик. — Не знаю, смогу ли я воспользоваться деньгами в этом случае. Вероятно я даже не смогу снять их со счета, не успею даже свидетельство о твоей смерти получить, как на меня откроется охота. Придется быстренько линять куда глаза глядят. Буду скрываться до поры до времени, если смогу хорошо спрятаться… Может, потом все рассосется как-нибудь… Ведь все же я буду официальным владельцем этих денег, это согреет мне душу… А вам уже ничего не поможет. Вы лишитесь своих глупых голов намного раньше, их будут черви жрать… Подумай, Лилиана! Так, Макс точно остается жив и здоров, твоя судьба зависит от твоего поведения там, за границей. Тебе решать. Как только мы сойдем с трапа (во Франции, например), мои люди выпустят Максима на волю. — Он вопросительно посмотрел на меня.

— Мне нужны гарантии, что останусь в живых. — Твердо заявила я. — Деньги все равно не мои, после устранения тебя Макс все равно забрал бы их. Жизнь брата для меня тоже значит очень много. Там во Франции я выйду замуж за состоятельного папика, и все наладится. Макс не пропадет и без денег, он делает их даже из воздуха. Но для всего этого я должна остаться в живых. Ты понял? Мне нужны гарантии. Иди и подумай!

Костик так обрадовался моему желанию идти на контакт, что потерял бдительность. С победной улыбкой он повернулся ко мне спиной и пошел к двери. Зря он это сделал, честное слово. В тот же миг тяжелый дубовый стул опустился ему на макушку. Я с такой силой ударила паразита, что ножка, за которую я ухватила его, чуть не треснула у меня в руках. Я никогда раньше не била человека по настоящему, но сейчас у меня не было времени убиваться по этому поводу. Честно сказать, меня не волновало даже, жив ли он. Мной двигало только одно стремление, побыстрее сделать так, чтобы он, если очнется, не мог побежать вдогонку. Я изъяла у него пистолет и документы на машину, связала руки и ноги разорванной простынью. Подумала и на всякий случай заткнула рот кляпом.